Уход из жизни бизнесменов, не оставивших распоряжений по поводу распределения своего имущества, приводит к наследственным и корпоративным конфликтам. А это годы в судах, миллионные потери, стресс для большого количества людей. Нотариус занимает ведущую роль в наследственных делах, однако на возникновение споров влияют не его действия, а наследники. Эту тему 13 мая обсудили на XI Петербургском международном юридическом форуме в рамках сессии «Уроки наследственно-корпоративных конфликтов для собственников бизнеса». В дискуссии приняли участие адвокаты, представители консалтинговых компаний и нотариата.
Ключевой фигурой в наследственном праве является нотариус. Он исследует состав наследственной массы, устанавливает круг наследников, проверяет наличие завещания, рассчитывает доли, принимает меры по охране наследственного имущества. Как подчеркнул в своем выступлении президент Федеральной нотариальной палаты Константин Корсик, нотариус делает все, чтобы права и интересы наследников были защищены в равной степени.
Однако бывают ситуации, когда вокруг наследств образуются конфликты. «Зачастую из-за действий наследников, продиктованных их личными интересами и нежеланием договариваться, идти на компромисс», — отметил Константин Корсик. С ним согласился управляющий партнер КС «РКТ» Сергей Рогачев: «У разных семей и разных жен одного человека очень плохие личные отношения, вся их жизнь состоит в основном из конкуренции за ресурсы. Им по-человечески очень тяжело друг с другом разговаривать и тем более договариваться».
Разбираться в спорах приходится адвокатам и судам. По оценкам экспертов, на пике конфликта цена бизнеса может упасть в 5-10 раз. Кроме того, колоссальный стресс испытывают сотрудники компании, поставщики, потребители, партнеры, органы государственного регулирования, которые работают с таким бизнесом. «Конфликт может касаться тысяч или десятков тысяч человек», — подчеркнул Сергей Рогачев.
При этом сегодня российское законодательство предусматривает различные инструменты наследственного планирования, позволяющие избежать судебных споров, а также сохранить бизнес. «Весомую роль в мирном разрешении вопросов наследования играет, прежде всего, то, насколько сознательно и ответственно к этой теме подошел при жизни сам наследодатель. Навел ли он „порядок“ в корпоративных и семейных делах», — сказал Константин Корсик.
Завещания
Наиболее традиционный инструмент наследственного планирования — это известное многим завещание. Именно оно в максимальной степени обеспечивает реализацию воли наследодателя. «Позволяет четко очертить круг наследников, распределить активы, а не дробить их. При необходимости можно указать завещательные возложения и отказы, выбрать душеприказчика, который будет исполнять обязанности доверительного управляющего», — рассказал глава ФНП.
Если жизненные обстоятельства меняются, человек может в любой момент изменить или отменить завещание. Причем у любого удобного нотариуса. Сведения фиксируются в Единой информационной системе нотариата, поэтому нотариус, открывший наследственное дело, всегда может проверить, было ли у покойного завещание. И может установить его достоверное содержание без бумажного оригинала.
Как отмечают эксперты, если поговорить с банкирами, финансовыми или юридическими консультантами, большинство их клиентов живет без базового наследственного планирования. По мнению партнера-основателя Petrol Chilikov Олеси Петроль, примеры чужих конфликтов мало кого учат: «Сильнее этих уроков — суеверия о том, что наследственное планирование приближает смерть. Есть еще философская позиция: я умру один раз и не хочу этим заниматься, пусть наследники сами как-то определяться».
Брачные соглашения
Среди важных инструментов наследственного планирования глава российского нотариата назвал составление брачного договора или, если союз уже расторгнут, соглашения о разделе совместно нажитого имущества. Эти документы обязательно удостоверяются нотариусом и помогают урегулировать имущественные отношения внутри семьи, в том числе в части бизнес-активов. Если их нет, вдова или вдовец вероятнее всего получает «решающую долю» в сравнении с остальными наследниками. То есть супружескую долю — половину общего имущества, к которой прибавляется то, что переживший супруг или супруга получает в статусе наследника.
«Установление раздельной собственности супругов на бизнес-активы поможет четко очертить круг наследников. К примеру, исключить из него детей от предыдущих браков одного из супругов. Кроме того, брачный договор позволит защитить бизнес от взыскания кредиторов по личным обязательствам одного из партнеров», — уточнил Константин Корсик. Соглашение о разделе также позволяет убрать «темные пятна» в имущественных отношениях между супругами, пусть и уже бывшими, защитить в том числе бизнес от внезапных притязаний экс-супруга.
Сергей Рогачев отметил, что отсутствие нормального завещания или брачного договора — самый главный пробел, который приводит к плачевным для бизнеса и наследников последствиям. В период пандемии произошло несколько смертей предпринимателей, которые «очень всколыхнули» обсуждаемую тему. Спикер привел три медийных примера: историю Дмитрия Босова («Сибантрацит»), Валерия Шумского («Юкола-нефть») и Андрея Трубникова («Натура Сиберика»).
«Ситуация классическая — предприниматель умирает, молодая вдова претендует, условно, на 10% бизнеса, а хочет, допустим, 80%. И начинает двигаться к этой цели», — отметил спикер. По его словам, у вдов было два инструмента — попытки оперативно реализовать право на супружескую долю и признать своих детей от предыдущих браков, если они есть, иждивенцами и наследниками первой очереди.
Нотариус — медиатор
В рамках ведения наследственного дела нотариус по сути выполняет и функции медиатора, помогая сторонам найти компромисс и избежать суда. «Считаю, целесообразным законодательно закрепить за нотариусами полномочия медиатора по наследственным делам», — сказал Константин Корсик.
Другой очевидной задачей президент ФНП назвал широкое информирование граждан и бизнеса обо всех имеющихся инструментах наследственного планирования, о новых институтах, которые помогают при жизни избежать конфликтов вокруг наследства и в том числе сохранить бизнес. «Важно, чтобы представители бизнеса осознавали все риски наследования по закону и заранее обращались к нотариусу. А нотариус, со своей стороны, сделает все, чтобы процесс реализации прав как наследодателей, так и их наследников проходил комфортно, быстро и максимально эффективно», — отметил Константин Корсик.
Развитие практики применения завещаний, личного имущественного фонда, наследственного фонда или иных форм конвертации наследуемых корпоративных прав способно нивелировать риск роста числа наследственно-корпоративных споров в будущем.
Устав компании
По словам экспертов, крупные бизнесы, которые создавались на протяжении десятков лет, могут представлять из себя «лоскутное одеяло из юрлиц, дропов, номиналов, юрисдикций, открытых и закрытых счетов, уставов в редакции 1993 года и так далее». Существует и проблема противоречивых уставов в самих обществах. «Когда решения в материнской организации принимаются одним образом, а в „дочках“ — другим. Один и тот же человек, будучи и там, и там, имеет разные права», — уточнил Сергей Рогачев.
Поэтому в рамках наследственного планирования важно навести порядок и со структурой компании, и с уставами. «Это может быть дополнение или корректировка устава компании в части указания в нем порядка приобретения наследниками умершего участника статуса и прав участников общества», — сказал президент ФНП Константин Корсик.
Как отметила управляющий партнер Forward Legal Эльмира Кондратьева, устав — это главный документ, который определяет порядок вступления наследника в капитал общества. В нем может быть предусмотрено четыре варианта. Первый — устав «молчит», т.е. по сути не содержит ограничений для наследника. Второй — еще более удобный, когда устав прямо разрешает участие наследника. Третий — это, напротив, прямой запрет. В данном случае вопросы толкования сводятся к тому, как будет определяться действительная стоимость доли и сколько денег получит наследник.
Четвертый вариант — когда устав разрешает вступление наследника в ООО, но только в том случае, если участники дают свое согласие. «Здесь возникают интересные вопросы, может ли согласие участников зависеть от определенных условий?», — говорит Эльмира Кондратьева. Например, могут быть предусмотрены ограничения для несовершеннолетних наследников или, например, для тех, кто занимается конкурирующим бизнесом. С одной стороны, это ограничивает права наследников. С другой, имеет под собой некие разумные обоснования.
Помимо устава, правовую действительность наследника могут определять и другие документы. Например, завещание или корпоративный договор. И если они не стыкуются с уставом, возникают сложные ситуации.
«Наша рекомендация — четко и прямо прописать в уставе, чего вы хотите. И продублировать условия в иных документах, в том же корпоративном договоре, — поделилась Эльмира Кондратьева. — И нужно заранее давать миру знать, чего вы хотите как наследодатель. Если хотите пустить наследника в капитал общества, надо всех подготовить, всем сообщить, что он будет управлять компанией. Ввести его в органы управления, познакомить со стейкхолдерами. Если не хотите пускать, об этом тоже нужно сообщить. Это позволит участникам общества в будущем противостоять такому наследнику, приносить в суд разные доказательства».
Долги
Важно помнить, что к наследнику переходят не только активы и права, но и все обязательства наследодателя, в том числе те, о которых человек может не знать в момент открытия наследства.
Как отметила партнер корпоративной практики, адвокат «S&K Вертикаль» Наталья Колерова, наследники могут становиться участниками множества споров: тех, что вытекают из корпоративных договоров, о взыскании убытков, о привлечении к субсидиарной ответственности. «Риск превышения пассивов над активами лежит на наследниках, которые могут защищаться двумя механизмами, — отметила эксперт. — Первое — они отвечают по обязательствам наследодателя только в размере полученного по наследству имущества. Второе — это банкротство наследственной массы. В нашей практике были кейсы, когда не принять наследство было самым правильным решением».
Бывают ситуации, когда кредиторы предъявляют требование к наследникам и настаивают на том, чтобы те отвечали не только в рамках унаследованного имущества, но и, например, теми активами, которые были выведены на них в преддверии банкротства. По словам Натальи Колеровой, судебной практике знакомы случаи, когда обязательства наследодателя приводили к банкротству даже не наследственной массы, а самого наследника.
Говоря о роли нотариата, спикер обратила внимание на то, что полномочия и возможности нотариуса в случае банкротства наследственной массы ограничены: «Нотариусы не составляют опись наследственного имущества, не могут предпринимать меры по розыску или охране имущества, учреждать доверительное управление. Всем этим занимается антикризисный менеджер, арбитражный управляющий. И мы получаем ситуацию, когда доли и акции могут быть подвешенными какое-то время, а бизнес рушится».
Доверительное управление
Бизнес, который «потерял» единственного или одного из владельцев, не может ждать полгода, пока наследники вступят в права и возьмут дела под контроль. Для защиты интересов и обеспечения непрерывной работы юрлица нотариус может инициировать доверительное управление акциями или долями наследодателя. При этом по поводу учрежденного нотариусом доверительного управления нередко возникают споры.
Важно понимать, что законодательство не обязывает нотариуса назначать управляющего с согласия всех наследников. Если они не могут договориться между собой, нотариус вправе утвердить кандидатуру по своему усмотрению и лишь уведомить об этом наследников и иных заинтересованных лиц. «Такая норма направлена на то, чтобы споры между наследниками не могли заблокировать саму возможность использования доверительного управления», — уточнил Константин Корсик.
На мероприятии присутствовала Председатель Белорусской нотариальной палаты Наталья Борисенко, которая рассказала о проблематике в рамках доверительного управления в своей стране. «Среди проблем — определение круга выгодоприобретателей, учитывая, что некоторые наследники заявляют о своих правах позже, уже после заключения договора доверительного управления. Также вызывает вопросы срок действия такого договора. Основная же проблема заключается в том, как выбрать доверительного управляющего. Мы предлагаем нашему законодателю создать некое объединение доверительных управляющих по аналогии с существующими у нас объединениями антикризисных управляющих», — рассказала спикер.
В России этот вопрос также стоит остро. Как отметил Сергей Рогачев, «качество доверительных управляющих не выдерживает критики». По мнению экспертов, для улучшения этого института необходимо вводить лицензирование, саморегулирование, подтверждение квалификации. Напомним, в прошлом году в Федеральной нотариальной палате прошел круглый стол на тему доверительного управления, в ходе которого участники также отмечали необходимость конкретизировать требования к фигуре доверительного управляющего наследственным имуществом, чтобы придать его выбору еще больше объективности.
Личные и наследственные фонды
Владельцам крупного бизнеса, которые хотят, чтобы их дело успешно развивалось, даже когда их самих не станет, может быть интересна такая правовая конструкция, как наследственный или личный фонд. С помощью фондов можно заранее решить, кто и в каком порядке будет управлять бизнесом, кто получит статус бенефициаров и другие важные аспекты.
Личный фонд также позволяет собственнику бизнеса заранее протестировать его эффективность. При жизни принять участие в его деятельности, вовремя выявить и устранить недостатки. Например, поменять или дополнить перечень лиц, назначенных в органы управления фондом. «В этом случае нотариус контролирует, чтобы воля владельца бизнеса совпадала с прописанными условиями управления фондом и содержанием его устава. И чтобы эти документы соответствовали нормам закона», — рассказал глава ФНП.
По словам управляющего партнера, основателя, руководителя корпоративной практики Key Consulting Group Анастасии Кучерены, в рамках создания личного фонда юридические консультанты могли бы включать переговорные процессы и переговорную практику как элемент работы наследственного планирования. «Когда мы говорим о процессе планирования — это всегда стратегия. Как делается стратегия? Сперва необходима инвентаризация активов и проблем. После собирается команда, которая вырабатывает подход и решение. После этого появляется определенный сценарий, по которому вся эта команда идет», — отметила спикер.
Международные конфликты
Как отметил модератор сессии преподаватель кафедры гражданского права и процесса НИУ ВШЭ Радислав Репин, процесс наследования может осложняться иностранным элементом: «Трансграничные наследственные и семейные конфликты оказываются очень специфическими и сложными».
Олеся Петроль озвучила, по какой причине конфликт может перетечь в международную плоскость: «Скорее всего в бизнесе какой-то бардак, есть набор иностранных юридических лиц, оффшорные компании». Также, по словам эксперта, конфликт может оказаться международным из-за последнего места жительства наследодателя. И это может стать принципиальным моментом, поскольку в разных странах может быть разное наследственное и семейное право.
Где-то у жены фиксированная доля, где-то к ней переходит все имущество. Родители могут включаться или не включаться в состав наследников. Где-то свобода завещания полная, а где-то с обязательными наследниками. Наследственный процесс тоже везде разный. Например, есть юрисдикции, где нотариус может осуществлять пообъектный раздел. Условно, кому-то из наследников отдать бизнес, кому-то — загородные дома. В некоторых странах, например, в Англии, Испании, США, есть налог на наследство.
«Форма завещания — фантастически важный вопрос. Где-то допустимы частные завещания, где-то нужны свидетели, где-то нужен нотариус. При международном планировании в идеальном мире завещание должно устоять во всех юрисдикциях. Это или несколько завещаний или одно, но настолько лаконичное и ясное, что оно выживет в любом суде», — сказала Олеся Петроль.
Отдельно эксперт подчеркнула, что не рекомендуется устраивать наследственно-корпоративные конфликты в условиях санкций: «В текущей ситуации, как только спор о крупном состоянии окажется в иностранном суде, появится существенный риск, что активы будут заморожены под разными предлогами и с непонятными перспективами».
